Ближайшие мероприятия

17.05    Расколдованное детство
07.06    Расколдованное детство

Последние события

+7-965-185-64-23  
В соцсетях   

Импровизационная живопись — рисование углем в школе живописи Александра Цвелика

Александр Цвелик о направлении: «На занятиях по рисованию углем мы узнаем, как «из ничего» рождается картина, какова методика постепенного выявления образа, какие используются приемы создания в работе различных элементов (стихий) — воздуха, воды, камня, растительности. Из них — из их качеств, из среды элементов — и возникает картина и все предметы. Картина — это единая ткань, синтез из целого, а не закрашивание тем или иным цветом нарисованных контуров фигур! Работа монохромным материалом является первым шагом — и залогом — дальнейшей работы в цвете».


 

С чего начать в упражнениях углем

Методичка не существует в таком виде, чтобы можно было учиться по книжке. Но если вы не можете прийти на занятия, а очень хотите начать сами, то это замечательно. Желательно сделать так: я описываю, как сделать шаг, а вы пишите подробно, как и что вы делали, и присылаете фото разных стадий работы, а если получится, то и небольшие видеоролики процесса.

Обзаведитесь инструментом

Вам понадобится:
  • Уголь рисовальный древесный, толстый. Прессованный рисовальный уголь категорически не подходит! Уголь берется насколько возможно толстый, лучше всего в палец толщиной, не меньше. Приобретается в художественных салонах, надо только спрашивать. Толстый уголь мало кто использует и продавцы его не заказывают и мало о нем знают. Тогда надо им его заказывать или покупать через интернет в крайнем случае. Можно выжечь уголь самостоятельно, но это требует опыта и сноровки. Уголь, который продают для гриля не подходит — очень жесткий. Если хорошо порыться в костре или печке, иногда везет и находишь нужное... Но это редко.
  • Бумага пастельная или для начала — акварельная, больших форматов, не менее А3. Для полноценной работы — А2, почти полватмана.
  • Планшет с гладкой поверхностью, например, оргалитовый (в народе ДВП зовут, шкафы сзади им заделывают) или доска пластиковая, очень гладкая, форматом несколько больше А2. Если использовать фанеру или дерево, то фактура будет проступать сквозь бумагу. Правда, можно подложить картон или несколько листов той же бумаги, но хороший планшет нужен.
  • Клейкая лента. Скотч бумажный, купите его в магазине канцтовары, чтобы крепить работу. Обычный скотч или малярный из хозяйственного магазина не подходит, так как от контакта с углем быстро отклеивается.
  • Тряпка, бумага для растирания. Подойдет салфетка или туалетная бумага
  • Две «резинки» для стирания. В кавычках, так как в художественном салоне это называется «клячка». Продается в виде брикетика размером с большой ластик, но материал его пластичный, как жвачка. Это сырой каучук, он мнется и лепится. Им не трут, как ластиком, а как бы «промакивают», как тампоном, уголь. Ясно, что можно также сделать заостренный краешек и снимать тонко, по нужной форме, вытирая чуть-чуть. Второй — жесткий ластик, выбрать такой, который не размазывает уголь и не дает маслянистых следов.

Первые шаги

Работа углем, с тьмой и светом — основа основ для дальнейших целевых импровизаций. Парадокс? Целевых — и вдруг импровизаций! Позже станет понятно.

Планшет должен стоять перед вами почти вертикально, примерно так, чтобы верхний край листа формата А2 был чуть выше лба. Формат листа — вертикальный. Вначале лист грунтуется углем плашмя: горизонтальным движением, слева направо, начиная сверху. Полосы от толстой палочки угля, взятой по ширине, шаг за шагом покрывают лист до низу. Затем уголь растирают ладонью, так же начиная сверху,слева направо, медленно и спокойно — как массаж. Еще останутся полосы, это не страшно, так как мы будем грунтовать и растирать еще 3-4-5, а то и больше раз. В какой-то момент можно немного порастирать вращательным движением, но потом опять «успокоить» горизонтальным движением. Когда лист станет среднего, насыщенного серого тона. Так, чтобы было удовольствие — как кусок серого бархата. И растирать чтобы приятно стало. На последних шагах можно порастирать бумажной салфеткой или туалетной бумагой.

Рука должна работать упруго, сильно прижимаясь к бумаге, трут не кончиками пальцев, а всей ладонью, даже преимущественно серединой и частью, что ближе к основанию ладони — она сильнее. Пальчики здесь не подходят. Если кто пальчиками растирает — я обычно говорю: «вскапывать маникюрными ножницами огород — дело утомительное. Лучше возьмите лопату». И прошу растирать основанием и серединой ладони.

Далее, когда фон готов, я прошу вас присмотреться к почти равномерному, но все же не совсем равномерному листу и попробовать представить, как бы нащупать взглядом в этом темном окне картины: где же здесь мог бы быть горизонт? Так сказать, где воздух, небо, а где — земля в этой пока еще почти непроглядной темноте? И если где-то вы увидели чуть более светлый участок — в верхней, небесной области — осторожно расширьте этот свет, снимите нежно уголь, может быть, увеличив при этом свет, расширив, вытянув или что угодно. Но мы не рисуем по картине своих фантазий или представлений о свете, а помогаем расшириться, родиться тому, что уже чуть-чуть грезится.

Второй шаг — так же вглядываемся в более темные части. Что это? Вроде бы вот тут можно утемнить, и тогда в туманной мгле картины проступает более темное нечто (не что-то, а именно нечто), как например, в молочном утреннем тумане проступает темным дышащим пятном провал или овраг — просто всем своим зевом, во всю ширину напитывая темнотой кусок этого туманного молока темным; темным набухает часть пространства тогда. Или как в постепенно сереющем сумраке проступает чернеющие коряги, камни, пни... Пересмотрите мультик «Ежик в тумане» — там есть такие моменты, когда постепенно что-то проступает.

Третий шаг — опять помогаем свету, четвертый — темноте и т.д. Но не рисуем острием угля!

Можно — и хорошо — использовать большой палец для втирания более мелких деталей. Снимаем уголь чистой частью руки — пальцами, салфеткой тоже, а резинку пока не трогаем!

Уголь все время работает плашмя, а постепенно проявляющиеся более контрастные границы между тьмой и светом — а они должны постепенно проявляться, как на фотографии и проявителе — обрабатываются путем того, что плоскость угля идет краем по границе, и получает чуть более сильный нажим (как края следов стеклоочистителей на стекле машины: они четкие, но проволочных линий, контуров-линеек, нет). Картину, весь процесс можно было бы назвать единым словом: светало. Постепенно у вас появится чувство — вот тут что-то типа дерева, тут — провал какой-то, тут — туча, тут — светлый кусок неба... Тут небо светлее, а тут — темнее, так как светило (солнце, луна, ... ) с той, а не с этой стороны. Прилагаю пару примеров работ участников студии «Атмосфера» (ведет Александр Землянский, Ярославль, выпускник вальдорфской школы), к чему можно прийти, даже заочно.

Если что-то не пойдет пока, попробуйте этим же методом, загрунтовав предварительно до среднего серого, усиливая и уменьшая темноту и свет — скопировать какие-то картины, например Куинджи или Айвазовского. Те части, где у них небо, луна, свет, а не камушки и мелкие предметы. Передать атмосферу. И научиться по ходу этого копирования передавать углем три-пять разных интенсивностей серого цвета, а не только черное и белое. Пока все.

Как можно научиться рисовать от сердца

Это так же просто! Если учить иностранный язык не по учебнику, начиная с правил произнесения «э» и «аэ», классификации открытых и закрытых слогов, заучивания и различения артиклей и прочего мусора, которым тебе сначала забивают голову, чтобы ты увяз в нем и решил, что это безнадежно сложно, и теперь придется отдаться специалистам на годы. Есть методики, где ты сразу же начинаешь говорить (например, методика Китайгородской была одной из первых у нас). Уже через 15 минут ты знаешь 4-5 фраз, и начинаешь говорить. А вот уже потом, когда ты говорить начал, постепенно начинаешь анализировать: где что, учишься читать и так далее.

То же и с живописью. Если сразу начинаешь работать цветом, делать цветовые переходы, (со взрослыми мы вообще начинаем с черно-белого, с работы углем), то потом буквально в течение получаса, все начинает появляться из этих переходов (ведущий говорит, в какую сторону начать движение; это просто своего рода «условие игры на сегодня»).

Из переходов начинает в одном месте — появляться пространство, как просветление на листе; с другой стороны что-то более плотное, предметное, подобное почве, земле. Затем начинаются вариации на тему: в области светлого, пространственного, вносятся «складки» — высветления и утемнения, подобно игре света в атмосфере, где она расступается и уплотняется. В области же более плотного и темного, «предметного», «земного» также вносятся просветления и сгущения, делаются обострения контрастов. И из этих движений проступает пейзаж, мы постепенно все точнее нащупываем его, усиливая появляющиеся тенденции, подчеркивая и акцентируя то, что «как бы само» проступило в работе. Здесь важно не придумывать, что «я хочу нарисовать вот это», а смотреть, чему можно помочь «высвободиться» из мглы непроявленного, что уже как бы краешком высунулось, намекнуло на свое появление — и может с нашей помощью явить себя более явственно. Только не надо его тащить за волосы из картины. Если наметившейся кроне дерева на месте ствола сразу пририсовать палку, то ткань картины разорвется вторжением механического шаблона, чуждого ее последовательно созданной ткани. Рассудок врывается со своим «а я хочу здесь нарисовать вот это», как мотоцикл на симфонический концерт.

Все, что мы видим, есть только игра красок. В черно-белом — нюансов светлого и темного. Их аккорды, более компактно собранные кластеры переходов и контрастов — то, что мы называем предметами. Отдельные мелодии, «лесенки», секвенции тонов, дают впечатление стихий: воды, атмосферы, окрашенной закатом или восходом, переливов зелени на пространстве лесов и так далее. Для начала, естественно, нужна определенная помощь в руководстве: как «расставить» светлое и темное для начала работы, чтобы не заблудиться в упражнении. Не более того. Чтобы показать рисующему, что «если делать такой переход/аккорд оттенков — смотри, у тебя может получиться вода. И ты можешь теперь ее делать разной, меняя контрасты, варьируя оттенки: весенней, осенней, вечерней, утренней, ночной... А вот из такого аккорда света и тени получается камень. Это тот же аккорд воды, но уже взятый более тесно, плотно и твердо. Уплотняя его вот так, для начала из него легко можно получить прозрачный кристалл, лед, хрусталь. А если еще жестче и плотнее сложить его тона, его ноты — получится камень, белый, как известняк. Ну а взяв его еще слитнее, смешаннее, плотнее, со всеми обертонами и четверть-восьмая-шестнадцатая-тридцатьвторая тона гармониками, как в колоколе, возникнет темный, тяжелый камень. Такой, что подобен тяжелому звучанию куска несформированного металла. В нем сплетаются близкие звуки, перекрываясь в «темную», аморфную массу.


Картина Беа ван дер Стен
Свет и Тьма, прошлое и будущее человечества

А звучание радуги, зари — просветлено и раздельно, как чисто взятый настроенный аккорд. Меняя аккорды, достигаешь разных настроений — минора, мажора, и бесчисленных прочих оттенков и переходов. В основе всего строя мира цвета лежит 12 жестов различных «цветов» — именно не просто красок, а настроений, тональностей, можно сказать.

Потому что синева — это не синяя краска в банке, а гамма красок: от светло-изумрудно-сине-зеленого до глубочайшего черно-фиолетово-синего. Зелень — это не листок с дерева, а дорога через все зеленые тона: от холодного изумрудно-зеленого, через зелено-желтый, как незрелый лимон, и через все оттенки лиственно-травяного, проходя через оливковый и прочие «болотные» тона до густо-болотно-зеленого. Жест каждого цвета — это целый спектр. Но не набор цветов в коробке, а бегучий движущийся поток, подвижная змейка, как тональность, гамма в музыке.

Как сложно, скажете вы... Где же простота? Однако, эта сложность проще, чем головное аналитическое срисовывание форм природы, оставляющее нас вовеки вне сопереживания и со-чувствия с ее внутренним, душевным существом. Имея в руках такие ключи, не стоишь перед запертой дверью, бессильно взирая на природу, ощущая себя чуждым, отторгнутым, отверженным, не представляя, с какой стороны подступить к невообразимой полноте мира.

Когда мир цвета благодаря упражнениям по слиянию с его движением начинает вызывать, входить в резонанс, находя отзвук во внутреннем, в движениях собственной души, граница отстраненности растворяется. Рисуешь всей душой, и даже всем телом, потому что мир цвета начинает звучать изнутри, резонируя музыкально. Музыка же как закон устроения человека, как гармония: сразу же вызывает внутренний резонанс. Живопись становится импровизацией, в которой образы мира вновь рождаются через тебя. Облака, растения, деревья, камни... Небеса и земля находят свое новое рождение через то, что они появляются в картине. Они еще не были тем, чем стали теперь!

Живопись перестает быть срисовыванием предметов-болвашек и раскрашиванием их «похожими» цветами.

О, я хочу безумно жить:
Всё сущее — увековечить,
Безличное — вочеловечить,
Несбывшееся — воплотить!

(А. Блок)


                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         
2014–2024 Свободное использование материалов +7-965-185-64-23 Карта сайта